|
Специалист по военному делу
Прежний "военный обозреватель" поссорился с редактором и ушел. Он обиделся на редактора за то, что последний сказал ему: -- Какую вы написали странность: "Австрийцы беспрерывно стреляли в русских из блиндажей, направляя их в них". Что значит "их в них"? -- Что же тут непонятного? Направляя их в них, -- значит, направляя блиндажи в русских? -- Да разве блиндаж можно направлять? -- Отчего же, -- пожал плечами военный обозреватель, -- ведь он же подвижен. Если из него нужно прицелиться, то он поворачивается в необходимую сторону. -- Вы, значит, думаете, что из блиндажа можно выстрельнуть? -- Отчего же... конечно, кто хочет -- может выстрелить, а кто не хочет -- может не стрелять. -- Спасибо. Значит, по-вашему, блиндаж -- нечто вроде пушки? -- Не по-моему это, а по-военному! -- вспылил обозреватель. -- Что вы, издеваетесь надо мной, что ли? Во всякой газете встретите фразы: "Русские стреляли из блиндажей", "немцы стреляли из блиндажей"... Осел только не поймет, что такое блиндаж! Редактор догадался, на кого намекает обозреватель, и обиделся. -- Не знаю, кто из нас осел. Почему же в "Военном Скакуне" обозреватель пишет такую фразу: "немцы прятались в блиндажах". Что ж они, значит, по-вашему, в пушках прятались, что ли? -- Почему же нет? Если орудие, скажем, восемнадцатидюймовое, а средний солдат, имея объем груди, согласно правилу воинского распорядка частей внутреннего согласования армий, которое... которое... Э, черт! Взял просто человек и залез в пушку. -- Сел в лужу наш военный обозреватель, -- вступил в разговор корреспондент из Копенгагена. -- Блиндаж -- это нечто вроде солдатской галеты. Иностранное слово. Происходит с русинского. Блин даже. Так сказать, даже блин, и тот идет в ход. Я сам читал корреспонденцию, что немцы без блиндажа ни на шаг. Ясно -- галеты. Любят, черти, покушать. Хотите, я сегодня из Копенгагена напишу об этом? -- Пожалуйста,-- скривился военный обозреватель.-- Если вы в военных вопросах понимаете больше меня, ведите сами военный отдел. А я вам больше не писарь. Взял он свое пальто, шляпу, два рубля долгу из конторы и ушел. Редактор привез нового военного обозревателя. Все сотрудники высыпали смотреть на него. Поглядывали с тайным страхом -- вдруг человек возьмет да и начнет стрелять в них. Все-таки военный обозреватель, имеющий дело с разными шрапнелями, мортирами и блиндажами. Но новоприбывший военный обозреватель оказался на редкость милым, скромным человеком. Улыбнулся всем, а молодому секретарю сказал даже комплимент: -- Какие у вас хорошие ботиночки! -- Да, -- самодовольно согласился секретарь. -- Почти новые. Второй год всего ношу. -- О чем будете писать нынче? -- спросил редактор. -- Об Италии. -- Почему об Италии? -- Да давно хотелось написать. Тем более что она имеет на карте такую забавную форму. Появилась статья военного обозревателя об Италии. Она начиналась так: "Италия имеет форму сапога. Капо-спартивенто -- это его носок, Капо-С. Мария -- его каблук. Средняя часть подметки образуется из залива Таренто. К сожалению, мы не можем точно обрисовать верхнюю часть сапога, так как верхушка голенища сливается с материком, а ушки должны быть где-нибудь между Сицилией и Венецией. Что же касается подъема этого сапога, то..." и т. д., и т. д. Статья была очень оригинальная и в редакции произвела известное впечатление. -- А о чем вы нынче думаете? -- спросил редактор. -- Написать о чем? Думаю написать статью о состоянии обуви во французской армии. -- Разве это такой важный вопрос? -- Обувь-то? Это -- все. Обуйте солдата как следует, и он сделает чудеса. На следующий день появилась новая статья нашего военного обозревателя. Она начиналась словами: "Многим, вероятно, интересно, как обута французская армия. Обувь французов состоит из..." и т. д., и т. д. Эта статья оставила у всех какое-то странное впечатление узости освещения затронутого вопроса и поразила обилием специальных непонятных терминов. Впрочем, редактор утешил себя: -- Ничего не поделаешь, -- специалист, А вечером спросил: -- А завтра о чем будет? -- Думаю коснуться состояния обуви в австрийской армии. -- Что вы все обувь да обувь? -- нервно возразил редактор. -- Напишите что-нибудь другое. -- Именно? -- пугливо спросил новый обозреватель, огорченный редакторской нервностью. -- Ну... например, напишите о расположении австрийской армии... -- Слушаю-с. На следующий день появилась статья: "Расположение австрийской армии". Начиналась так: "Австрийская армия расположена сейчас в виде дамского ботинка, причем левый фланг образует собой как бы носок, а правый как бы верх ботинка. N-й корпус стоит в виде высокого каблука, причем рантом его является///" и т. д., и т. д. Прочтя эту статью, редактор рассвирепел. Долго кричал на военного обозревателя: -- Что вы всюду тычете ваши сапоги, туфли и башмаки? Что это за военные статьи, ни одна из которых не обходится без каблука, ранта, подъема и носка? На плане расположение австрийской армии похоже на кочергу, а вы всюду хватаетесь за свой излюбленный сапог. Понимаете? Кочерга, а не сапог! -- Извините! -- обиженно возразил новый обозреватель. -- Я не кухарка какая-нибудь, чтобы сравнивать положение армии с кочергой. -- Но и не сапожник же, -- завизжал редактор, -- чтобы сравнивать армии с сапогом! -- Извините, -- угрюмо прошептал новый обозреватель, -- как не сапожник? Мне своей профессии стыдиться нечего. Сейчас я, конечно, приглашен вами на пост военного обозревателя, но раньше я действительно работал подмастерьем у сапожного мастера Василия Хромоногого. И когда он, получив расчет и собрав свои вещи (пучок дратвы, две колодки и коробку вару), уходил, -- в глазах его читался короткий упрек: "За что? Чем я хуже других?"
|
