мускулистыми лапками. Высокая волнующаяся грудь Лидии ударила в голову черной мухи чем-то пьянящим... Простерши лапки, она крепко прижала Лидию к своей груди, и все заверте...
Петухов
I
Муж может изменять жене сколько угодно и все-таки будет оставаться таким же любящим, нежным и ревнивым мужем, каким он был до измены.
Назидательная история, случившаяся с Петуховым, может служить примером этому.
Петухов начал с того, что, имея жену, пошел однажды в театр без жены и увидел там высокую красивую брюнетку. Их места были рядом, и это дало Петухову возможность, повернувшись немного боком, любоваться прекрасным мягким профилем соседки.
Дальше было так: соседка уронила футляр от бинокля - Петухов его поднял; соседка внимательно посмотрела на Петухова - он внутренне задрожал сладкой дрожью; рука Петухова лежала на ручке кресла - такую же позу пожелала принять и соседка... А когда она положила свою руку на ручку кресла - их пальцы встретились.
Оба вздрогнули, и Петухов сказал:
- Как жарко!
- Да, - опустив веки, согласилась соседка. - Очень. В горле пересохло до ужаса.
- Выпейте лимонаду.
- Неудобно идти к буфету одной, - вздохнула красивая дама.
- Разрешите мне проводить вас.
Она разрешила.
В последнем антракте оба уже болтали как знакомые, а после спектакля Петухов, провожая даму к извозчику, взял ее под руку и сжал локоть чуть-чуть сильнее, чем следовало. Дама пошевелилась, но руки не отняла.
- Неужели мы так больше и не увидимся? - с легким стоном спросил Петухов. - Ах! Надо бы нам еще увидеться.
Брюнетка лукаво улыбнулась:
- Тссс!.. Нельзя. Не забывайте, что я замужем.
Петухов хотел сказать, что это ничего не значит, но удержался и только прошептал:
- Ах, ах! Умоляю вас - где же мы увидимся?
- Нет, нет, - усмехнулась брюнетка. - Мы нигде не увидимся.
Бросьте и думать об этом. Тем более что я теперь каждый почти день бываю в скетинг-ринге.
- Ага! - вскричал Петухов. - О, спасибо, спасибо вам.
- Я не знаю - за что вы меня благодарите? Решительно недоумеваю. Ну, здесь мы должны проститься! Я сажусь на извозчика.
Петухов усадил ее, поцеловал одну руку, потом, помедлив одно мгновение, поцеловал другую.
Дама засмеялась легким смехом, каким смеются женщины, когда им щекочут затылок, - и уехала.
II
Когда Петухов вернулся, жена еще не спала. Она стояла перед зеркалом и причесывала на ночь волосы.
Петухов, поцеловав ее в голое плечо, спросил:
- Где ты была сегодня вечером?
- В синематографе.
Петухов ревниво схватил жену за руку и прошептал, пронзительно глядя в ее глаза:
- Одна?
- Нет, с Марусей.
- С Марусей? Знаем мы эту Марусю!
- Я тебя не понимаю.
- Видишь ли, милая... Мне не нравятся эти хождения по театрам и синематографам без меня. Никогда они не доведут до хорошего!
- Александр! Ты меня оскорбляешь... Я никогда не давала повода!!
- Э, матушка! Я не сомневаюсь - ты мне сейчас верна, но ведь я знаю, как это делается. Ха-ха! О, я прекрасно знаю вас, женщин!
Начинается это все с пустяков. Ты, верная жена, отправляешься куда-нибудь в театр и находишь рядом с собой соседа, этакого какого-нибудь приятного на вид блондина. О, конечно, ты ничего дурного