по колено в воду и стал тащить самоубийцу на берег. Потом приблизился другой, все трое о чем-то заспорили...
Кончилось тем, что двое неизвестных взяли под руки Пампасова и, дружески в чем-то его увещевая, увели с собой.
До Рюмина донеслись четыре слова:
- Я милостыни не принимаю!..
Изумительный случай
Из жизни художников
Художник Семиглазов решил выставить на весенней выставке "Союза молодежи" две картины:
1) Автопортрет.
2) Nu - портрет жены художника.
Обе картины, совсем законченные, стояли на мольбертах в его мастерской, радуя взоры молодого художника и его подруги жизни.
Изредка художник обвивал любящей рукой талию жены и, подняв гордую голову, надменно говорил:
- О, конечно, критика не признает их! Конечно, эти тупоголовые кретины разнесут их в пух и прах! Но что мне до того! Искусство выше всего, и я всегда буду писать так, как чувствую и понимаю. Ага! Как сейчас, вижу я их. "Почему, - будут гоготать они бессмысленным смехом, - почему у этой женщины живот синий, а груди такие большие, что она не может, вероятно, двигать руками? Почему на автопортрете один глаз выше, другой ниже? Почему все лицо написано красным с черными пятнами"... О, как я хорошо знаю эту тупую напыщенную человеческую пыль, это стадо тупых двуутробок, этот караван идиотов в оазисе искусства!
- Успокойся, - ласково говорила любящая жена, гладя его разгоряченный лоб. - Ты мой прекрасный гений, а они форменные двуутробки!...
В дверь мастерской постучались.
- Ну? - спросил художник. - Входите.
Вошел маленький болезненный старикашка. Голова его качалась из стороны в сторону, ноги дрожали от старости, подгибались и цеплялись одна за другую... Дряхлые руки мяли красный фуляровый платок. Только глаза юрко и проворно прыгали по углам, как мыши, учуявшие ловушку.
- А-а! - проскрипел он. - Художник! Люблю художников... Живопись - моя страсть. Вот так хожу я, старый дурак, из одной мастерской в другую, из одной мансарды в другую и ищу, облезлый, я, глупый крот, гениальных людей. Ах, дети мои, какая хорошая вещь - гениальность.
Жена художника радостно вспыхнула.
- В таком случае, - воскликнула она, - что вы скажете об этих картинах моего мужа?!
- Ага, - оживился старик. - Где же они?
- Вот эти!
Он остановился перед картинами и замер. Стоял пять минут... десять...
Супруги, затаив дыхание, стояли сзади.
Медленно повернул старик голову, заскрипев при этом одеревеневшей шеей.
Медленно, шепотом спросил:
- Это... что же... такое?
- Это? - сказал художник. - Я и моя жена. Эта вот мужская голова - я, а эта обнаженная женщина - моя жена.
Старик изумленно замотал головой и вдруг крикнул:
- Нет! Это не вы.
- Нет, я.
- Уверяю вас - это не вы!
Художник нахмурился.
- Тем не менее это я.
- Вы думаете, что вы такой?
- Да.
- Смотрите: почему на картине ваше прекрасное молодое лицо покрыто зловещими черными пятнами на красном фоне? Почему один глаз у вас затек, а руки сведены и растут: одна из лопатки, а другая из шеи... Почему рот кривой?
- Потому что я такой...
- А вы... сударыня... Вы такие? Я не поверю, чтобы ваше тело было похоже на это.
- Разденься! - бешено крикнул художник. - Докажи
