Русская сказка Отец прижал голову крохотного сына к груди и начал сказку. -- В одном лесу жил мальчик и жила Баба Яга -- Костяная Нога... Впрочем, ну ее, эту Бабу Ягу, правда? -- Ну ее, -- охотно согласился ребенок. -- Вот какую сказку я лучше расскажу: жили да были дед и баба, у них была курочка ряба... Хотя скучно это! Пусть она провалится эта курочка! -- И дед с бабой пусть провалятся! -- сверкая глазами, согласился мальчик, обуреваемый столь свойственным детям инстинктом разрушения... -- Верно. Пусть они лопнут -- и дед и баба. А вот эта -- так замечательная сказка: у отца было три сына, старший умный был детина, средний был и так и сяк... -- Пусть они тоже лопнут... -- внес категорическое предложение малютка, улыбаясь с веселой свирепостью. -- И верно, сын мой. Туда им и дорога. Это все, конечно, чепуха, труха. Хорошая сказка рассказывается после соответствующего разбега. А так как я уже достаточно разбежался, то... слушай! ...Жил-был твой папа и у папы была твоя мама, и была она потому, что тогда не было сыпного тифа. И жили твои папа с мамой в квартирке из шести комнат, и даже для сына была отдельная комнатка, где стояла его колыбелька. Теперь мы с тобой и дядей Сашей живем в одной комнате, а тогда у меня было шесть. -- У кого реквизировал? -- Держи карман шире! Тогда не было реквизиций! Кто какую квартиру хотел, такую и снимал. Хоть бы двадцать комнат! И вот однажды приезжаю я... -- С фронта? -- С которого?! Никакейших тогда фронтов не было! -- А что ж мужчины делали, если нет фронта? Спекулировали небось. -- Тогда не спекулировали. -- А что же? Баклуши били? -- Дядя Саша, например, был адвокатом, Петр Семеныч писал портреты и продавал их, дядя Котя имел магазин игрушек... -- Чтой-то -- игрушки? -- Как бы тебе объяснить... Ну, например -- видел ты живую лошадь? Так игрушка -- маленькая лошадь, неживая; человечки были -- тоже неживые, но сделанные как живые. Пищали. Даванешь живот, а оно и запищит. -- А для чего? -- Давали детям, и они играли. -- Музыка? -- Чего музыка? -- Да вот играли. -- Нет, ты не понимаешь. Играть -- это значит, скажем, взять неживого человека и посадить верхом на неживую лошадку. -- И что ж получится? -- Вот он сидит верхом. -- Зачем? -- Чтоб тебе было весело. -- А кто ж в это время играет? -- Фу, ты! Нельзя же быть таким серьезным. Однако -- вернемся. Вот, значит, мы так и жили... -- А что ты делал? -- Я был директором одной фабрики духов. -- Чтой-то? -- Духи? Бутылочка такая. Откроешь пробочку, капнешь на костюм, а оно хорошо и пахнет. -- А зачем? -- Да так. Зря. Раньше много чего зря делалось. У меня, например, был человек, который стоял у дверей, и если кто-нибудь приходил ко мне, он шел впереди него и говорил, кто пришел. -- Да зачем тебе? Ты бы и сам через минуточку увидел бы. -- Так было принято. Много чего зря делали. Мы с мамой, например, раз в месяц бал закатывали. -- Во что закатывали? -- Ни во что. Возьмем и закатим бал. Приглашали музыку, оркестр целый... Сад увешивали цветными фонариками и под музыку танцевали... -- Чтой-то? -- Танцевать? А вот мужчина брал даму одной рукой за ее руку, другой за это место, где у тебя задняя пуговица курточки -- и начинали оба топать ногами и скакать. -- Зачем? -- Зря. Совершенно зря. Пользы от этого не замечалось никакой. После танцев был для всех ужин. -- Небось дорого с них сдирал за ужин? -- Кто?! -- Ты. -- Помилосердствуй! Кто ж с гостей за ужин получает? Это бесплатно. Я их угощал. Повар готовил ужин, шампанское, фрукты, мороженое. -- Сколько ж тебе это стоило? Небось -- за... этого... закатывал в копеечку? -- Ну, как тебе сказать... Помнишь, мы сегодня после обеда пили с тобой этакую чуть-чуть газированную теплую дрянь на сахарине? Ситро, что ли? Ну, вот сколько мы заплатили за бутылку, помнишь? -- Полторы тысячи. -- Правильно. Так раньше -- бал с музыкой, фонариками и ужином стоил половину такой бутылки. -- Значит, я сегодня целый бал выпил? -- Представь себе! И не лопнул. -- Вот это сказка! У маленького мальчика бал в животе. Хе-хе-хе! -- Да, уж. Это тебе не Баба Яга, чтоб ей провалиться! -- Хе-хе! Не у отца три сына, чтобы им лопнуть. -- Да... И, главное, не Красная Шапочка, будь она проклята отныне и до века!
|