-- А вот делали так: отливали из свинца буквочки, ставили одну около другой, мазнут сверху черной краской, приложат к белой бумаге да как даванут -- оно и отпечатается.
-- Прямо чудеса какие-то! Не угодно ли присесть! Папиросочку! Оля, Петя, Гуля -- идите послушайте, мусье Гортанников рассказывает, какие штуки выделывал в свое время Пушкин! Мороженицу тоже лично от него получили?
Этап пятый
-- Послушайте! Хоть вы и хозяин только мелочной лавочки, но, может быть, вы поймете вопль души старого русского интеллигента и снизойдете.
-- А в чем дело?
-- Слушайте... Ведь вам ваша вывеска на ночь, когда вы запираете лавку, не нужна? Дайте мне ее почитать на сон грядущий -- не могу заснуть без чтения. А текст там очень любопытный -- и мыло, и свечи, и сметана -- обо всяком таком описано. Прочту -- верну.
-- Да... все вы так говорите, что вернете. А намедни один тоже так-то вот -- взял почитать доску от ящика с бисквитами Жоржа Бормана, да и зачитал. А там и картиночка и буквы разные... У меня тоже, знаете ли, сын растет!..
Этап шестой
-- Откуда бредете, Иван Николаевич?
-- А за городом был, прогуливался. На виселицы любовался, поставлены у заставы.
-- Тоже нашли удовольствие: на виселицы смотреть!
-- Нет, не скажите. Я, собственно, больше для чтения: одна виселица на букву "Г" похожа, другая -- на "И" -- почитал и пошел. Все-таки чтение -- пища для ума.
Русский в Европах
Летом 1921 года, когда все "это" уже кончилось,-- в курзале одного заграничного курорта собрались за послеобеденным кофе самая разношерстная компания: были тут и греки, и французы, и немцы, были и венгерцы, и англичане, один даже китаец был...
Разговор шел благодушный, послеобеденный.
-- Вы, кажется, англичанин? -- спросил француз высокого бритого господина.-- Обожаю я вашу нацию: самый дельный вы, умный народ в свете.
-- После вас,-- с чисто галльской любезностью поклонился англичанин.-- Французы в минувшую войну делали чудеса... В груди француза сердце льва.
-- Вы, японцы,-- говорил немец, попыхивая сигарой,-- изумляли и продолжаете изумлять нас, европейцев. Благодаря вам, слово "Азия" перестало быть символом дикости, некультурности...
-- Недаром нас называют "немцами Дальнего Востока",-- скромно улыбнувшись, ответил японец, и немец вспыхнул от удовольствия, как пук соломы.
В другом углу грек тужился, тужился и наконец сказал:
-- Замечательный вы народ, венгерцы!
-- Чем? -- искренно удивился венгерец.
-- Ну, как же... Венгерку хорошо танцуете. А однажды я купил себе суконную венгерку, расшитую разными этакими штуками. Хорошо носилась! Вино опять же; нарезаться венгерским -- самое святое дело.
-- И вы, греки, хорошие.
-- Да что вы говорите?! Чем?
-- Ну... вообще. Приятный такой народ. Классический. Маслины вот тоже. Периклы всякие.
А сбоку у стола сидел один молчаливый бородатый человек и, опустив буйную голову на ладони рук, сосредоточенно печально молчал.
Любезный француз давно уже поглядывал на него. Наконец, не выдержал, дотронулся до