Интервью [Ковно, 1923]

       Мы посетили писателя с целью побеседовать с ним, и первым его вопросом, когда он поднялся из-за письменного стола, было:
       - Интервью?
       - Как вы догадались?
       - По вашему виноватому виду. Это сразу заметно! У венгерских журналистов, например, когда они являлись ко мне, было такое лицо, будто они пришли делать операцию слепой кишки.
       - Разрешите приступить?
       - Всякое сопротивление бесполезно. Приступайте.
       - Сколько вам лет?
       - Не знаю.
       - То есть, как не знаете?!!
       - Так и не знаю. Когда был совсем маленьким, не умел считать, а вырос - сбился.
       - Но ваши родители?
       - О! Они так молодились, что если бы я не сопротивлялся - мне сейчас было бы лет восемнадцать.
       - Где вы родились?
       - Гомер побил меня на четыре города.
       - ?!!?
       - О месте его рождения спорили 7 городов, а о моем рождении только три: Харьков, Севастополь и Одесса.
       - А на самом деле - место вашего рождения?
       - У меня наибольшия подозрения падают на Севастополь.
       - Где вы учились?
       - Нигде. Родители полагали, что у меня слабое зрение, и я с детским простодушием поддерживал это заблуждение.
       - Но вы что-нибудь кончили?
       - Да. На прошлой неделе.
       - Так поздно?!
       - Да, это было поздно: половина второго ночи. Я кончил небольшой роман.
       - Где вы жили в последнее время?
       - В Чехословакии. Я в восторге от этой страны! Ласковый, приветливый народ, чудесное отношением к русским. К сожалению, мы чехов не знали раньше, мало знаем и теперь. А они нас очень любят.
       - Что вы делали в Чехии?
       - Устроил 30 вечеров юмора и писал в чешских газетах. Теперь чешское издательство Вилимек выпускает полное собрание моих сочинений.
       - На каких языках вышли ваши книги?
       - На немецком, венгерском, итальянском, польском, болгарском, сербском, хорватском, чешском, финском... вы не устали?
       - Немножко. Куда вы едете дальше?
       - Мне все равно. Раньше я был русским гражданином и для меня поездка из Петербурга в Третье Парголово было подвигом. А теперь я гражданин мира - и страны мелькают передо мной, как придорожные столбы. Земной шар сделался мал. За последние 3 года он высох и сжался, как старый лимон.
       - Где учились вы актерскому искусству?
       - У большевиков. Не будь их - мне и в голову бы не пришло так энергично вступить на подмостки.
       - Ваше отношение к большевикам?
       - Это дело вкуса. Некоторым и индийская чума нравится. В особенности, если она не у него, а у его соседа.
       - Я читал, что сам Ленин в "Правде" очень похвалил вашу книгу "Десять ножей в спину революции"?
       - Очень похвалил. Я, прочитав его статью, сразу же организовал "Общество защиты писателей от ласкового обращения"...
       - Как вам понравилась Литва?
       - О, я здесь всего 4 дня. Мне только пришлось ознакомиться с отношением ко мне литовского правительства и администрации. Оно мне очень пришлось по душе и я с удовольствием пожил бы здесь некоторое время.
       - Ваше отношение к русской литературе?
       - Я в литературе больше всего ценю сжатость, краткость. Будь то роман, повесть или интервью - все должно быть кратко.
       Мы поняли намек и откланялись.
       
       Аркадий Аверченко (Интервью) // Эхо. 1923. No 6 (682), 9 января.
       Подготовка текста и примечания Павел Лавринец, 2001.
       Публикация Русские творческие ресурсы Балтии, 2001.