Аркадий Тимофеевич Аверченко
(1881—1925)
Главная » Рассказы 1909 » Аркадий Аверченко, Рассказы 1909, страница 10

Аркадий Аверченко, Рассказы 1909, страница 10

парочки; свадебный обед, участникам которого шутник насыпает за ворот «порошок для чесания»; молодой человек, которого кусает блоха во время объяснения с невестой и который начинает бегать по комнате, ловя эту блоху; пьяный, залезший в матрац и катающийся в таком положении по людной улице — для чего и кому все это нужно? — я не понимал.

            Теперь — понимаю.

           

         

 

      Мужчины

           

            ——————————————————————-

            Аверченко Аркадий Тимофеевич. Хлопотливая нация: Юмористические произведения. Сост. М.Андраша. — М.: Политиздат, 1991

            Ocr Longsoft https://ocr.krossw.ru, август 2006

            ——————————————————————-

           

            Кто жил в меблированных комнатах средней руки, тот хорошо знает, что прислуга никогда не имеет привычки докладывать предварительно о посетителях.

            Как бы ни был неприятен гость или гостья, простодушная прислуга никогда не спросит вас: расположены ли вы к приему этих людей.

            Однажды вечером я был дома, в своей одинокой комнате, и занимался тем, что лежал на диване, стараясь делать как можно меньше движений. Я человек прилежный, энергичный, и это занятие нисколько меня не утомляло.

            По пустому коридору раздались гулкие шаги, шелест женских юбок, и чья-то рука неожиданно громко постучала в мою дверь.

            Машинально я сказал:

            — Войдите!

            Это была немолодая женщина, скромно одетая, с траурным крепом на шляпе.

            Я вскочил с дивана, сделал по направлению к посетительнице три шага и удивленно спросил:

            — Чем могу быть вам полезным?

            Она внимательно всмотрелась в мое лицо.

            — Вот он какой… — пробормотала она. — Таким я его себе почему-то и представляла. Красив. Красив даже до сих пор… Хотя прошло уже около шести лет.

            — Я вас не знаю, сударыня, — удивленно сказал я. Она печально улыбнулась.

            — И я вас, сударь, тоже не знаю. А вот привелось встретиться. И придется вести еще длинный разговор.

            — Садитесь, пожалуйста. Я очень удивлен. Кто вы?

            Дама в трауре поднялась со стула, на который только что опустилась, и, держась за его спинку, с грустной торжественностью сказала:

            — Я мать той женщины, которая любила вас шесть лет тому назад, которая нарушила ради вас супружеский долг и которая… ну, об этом после. Теперь вы знаете, кто я. Я — мать вашей любовницы.

            Посетительница замолчала, считая, вероятно, сообщенные ею данные достаточными для уяснения наших взаимоотношений. А я не считал этих данных достаточными.

            Я помедлил немного, ожидая, что она назовет, по крайней мере, имя или фамилию своей дочери, но она молчала, печальная, траурная.

            Потом повторила, вздыхая:

            — Теперь вы знаете, кто я… И теперь я сообщу вам дальнейшее: моя дочь, а ваша любовница, недавно умерла на моих руках, с вашим именем на холодеющих устах.

            Я рассудил, что вполне приличным случаю будет: всплеснуть руками, вскочить с дивана и горестно схватиться за голову.

            — Умерла. Боже, какой ужас!

            — Так вы еще не забыли мою славную дочурку, — растроганно прошептала дама, незаметно