и торопилъ мать насчетъ об?да.
Однажды, онъ пришелъ ко мн? и, вм?сто того, чтобы разспрашивать меня о Петербург?, разоткровенничался самъ:
-- A я вчера анекдотъ слышалъ: одинъ жидъ пришелъ по д?ламъ къ пом?щику, a тотъ схватилъ ружье и говоритъ: "плавай, жидовская морда, а то застр?лю!" Ну, жидъ, конечно, испугался, упалъ на землю и сд?лалъ видъ, будто плаваетъ. A потомъ пом?щикъ засм?ялся и сказалъ: "Благодари Бога, что я тебя нырять еще не заставилъ!". Здорово, а?
Я пожалъ плечами.
-- С?ро!
-- Какъ вы говорите?
-- С?ро.
Стеша удивленно взглянулъ на меня и умолкъ. Я заговорилъ о чемъ-то другомъ, но онъ перебилъ меня:
-- Такъ какъ вы сказали? "С?ро"? Ха-ха!
-- Да ужъ... неважный вашъ анекдотецъ.
-- "С?ро", значить? Здорово... Ха-ха!
Онъ потрепалъ меня по плечу и ушелъ, волоча за собой громадныя, въ тяжелыхъ сапогахъ ноги. На другой день я у?халъ.
II.
И опять, совс?мъ недавно, попалъ я въ Зміевъ. Надъ Россіей пронеслась революція, въ Петербург? уже н?сколько л?тъ работала Государственная Дума, a Зміевъ остался такимъ же... Пыльныя безлюдныя улицы, выводокъ цыплятъ y забора, и одинокій пьяный, лежащій въ т?ни, около бакалейной лавки съ выв?ской:
"Бакалея съ продажей всего".
Лавочникъ былъ тотъ же самый -- и узналъ онъ меня сразу же, какъ только я зашелъ къ нему. Сколько перевидалъ за эти восемь л?тъ новыхъ людей этотъ б?дняга? В?роятно, не бол?е десятка.
-- Опять къ намъ?-- сказалъ онъ съ такой небрежностью, будто бы я у?зжалъ изъ Зміева нед?ли на дв?.-- Ну, что-жъ... поживите, поживите... У насъ тутъ не скучно.
-- A что сид?лица, y которой я жилъ?
-- Будемъ говорить, она померла. A сынокъ ейный Степанъ Захарычъ женились и казенной лавкой зав?дуютъ. Умн?йшая голова!
Я изумленно погляд?лъ на лавочника.
-- Это онъ умн?йшая голова? Да в?дь онъ былъ глупъ, какъ бревно.
-- Молоды были,-- серьезно возразилъ лавочникъ.-- A теперь въ большихъ умникахъ состоять. Вы то, господинъ, разсудите, что постъ ихній небольшой -- сид?лецъ винной лавки, a компанія y нихъ самая отборная: предс?датель управы, господинъ докторъ, учитель гимназіи бываетъ и прочія сливки общества. Съ дуракомъ бы возиться не стали...
-- Да въ чемъ же его умъ?
-- Надо быть, въ разговор?. В?дь, господа, они, изв?стно, какъ: сойдутся и разговариваютъ промежъ себя. Да вотъ сюда въ лавку идетъ учитель Выдыбаевъ -- ихъ хорошій знакомый. Они вамъ лучше все и объяснятъ.
Д?йствительно, въ лавку зашелъ сухой, длинный господинъ съ бл?днымъ лицомъ. Я извинился, назвалъ себя и прямо приступилъ къ д?лу.
-- Скажите, правду говорятъ, что Стеша Козелковъ, сид?лецъ, считается тутъ y васъ -- persona grata?
Бл?дный учитель задумчиво покивалъ головой.
-- Какъ вамъ сказать... Что-то въ немъ есть такое, что, д?йствительно, отличаетъ его среди другихъ индивидовъ нашего богоспасаемаго болота... Есть въ немъ настоящая желчь, скептицизмъ, чутье и вкусъ... Онъ тонокъ, безпощаденъ въ своихъ характеристикахъ, и y дамъ пользуется даже н?которымъ усп?хомъ, какъ, вообще, все, что выдается
