директора.
Мой планъ, который родился въ безсонную ночь, былъ безопасенъ; въ случа?, если бы онъ провалился, я «вылет?лъ»-бы немедленно, a если имъ совс?мъ не воспользоваться, я вылет?лъ бы дня черезъ три. Что такое три дня въ нашей длинной монотонной жизни?
Но я совершилъ чудо.
Едва этотъ новый таинственный директоръ позвонилъ y подъ?зда и, разд?вшись, вошелъ въ кабинетъ, я всталъ съ м?ста, захватилъ кое-какія бумажонки и, сд?лавъ товарищамъ предостерегающій жестъ, бодро пошелъ въ самую пасть льва.
— Тссс! — сказалъ я. — Прислушайтесь къ нашему разговору.
Передо мной стоялъ высокій челов?къ, съ черной окладистой бородой, орлинымъ носомъ и сдвинутыми черными бровями.
Я схватилъ его руку, кр?пко пожалъ ее и, не давая новому директору опомниться, заговорилъ со снисходительной улыбкой:
— Новый коллега? Очень пріятно. Кажется, Андрей Андреичъ? Старина Мигасовъ много говорилъ мн? о васъ. Частенько толковали мы съ нимъ… Садитесь!.. Ну, что-жъ, послужимъ, послужимъ! Народъ мы мирный, хорошій, и я, ув?ренъ, вы намъ понравитесь. Ну, разскажите же что-нибудь о себ?? Холосты? Женаты?
— Холостъ!— сказалъ онъ, ошеломленный потокомъ словъ.
— Какъ холостъ? Неужели? A д?ти есть?
Онъ засм?ялся.
— Д?ти? Откуда-же д?ти?
— А-а, плутишка,— лукаво погрозилъ я ему пальцемъ.— Покрасн?лъ… Мы васъ тутъ женимъ, хотите?
— Куда мн?! Я старый холостякъ. A вы… женаты?
— Гм? Какъ вамъ сказать… Курите?
— Курю.
— Ну, попробуемъ вашихъ. Знаете, странно: я съ вами только сейчасъ познакомился, a какъ будто десять л?тъ знакомъ. Да… бываютъ такіе люди.
— A вы зд?сь въ качеств? кого служите?— спросилъ директоръ, протягивая мн? портсигаръ.
Я махнулъ рукой,
— Такъ себ?! Чепуха на постномъ масл?. Мигасовъ все тащилъ меня къ себ? въ Петербургъ, въ главное правленіе, да, н?тъ, не хочется. Кстати, онъ вамъ что-нибудь обо мн? говорилъ?
— О васъ? A кстати, какъ ваша фамилія? Я не разслышалъ.
Я назвалъ себя и затаилъ дыханіе. Онъ сд?лалъ в?жливую паузу,
— Н?тъ, не говорилъ ничего.
— Странно. Мы были съ нимъ большими пріятелями. Онъ, вообще, ужасно разс?янный. Я всегда подтрунивалъ надъ нимъ. «Арсеній Михайловичъ, говорю,— ты ботинокъ одинъ забылъ над?ть!» Одно только мн? не нравилось въ немъ..
Я откинулся на спинку кресла, затянулся папиросой и сталъ разс?янно разглядывать синеватую струйку дыма.
— A что такое?— заинтересовался директоръ.
— Ужъ очень онъ фамильяренъ съ низшими служащими… Курьеровъ по плечу трепалъ, съ артельщиками длинн?йшіе разговоры велъ. Я, конечно, по уб?жденіямъ демократъ, но то, что допустимо съ нами, старшими служащими, звучитъ какимъ-то фальшивымъ народничествомъ по отношенію къ курьеру.
— Да,— призадумавшись, сказалъ онъ,— пожалуй, вы и правы.
— Да, конечно! Мы съ вами, конечно, какъ люди одного уровня, одного положенія въ обществ?… Кстати, который часъ?
Онъ вынулъ прелестные тонкіе золотые часы съ эмалью и взглянулъ на нихъ.
— Половина перваго. A вы разв?… куда-нибудь сп?шите?