закуска заказана. Можетъ, подать?
-- Подай-ка, я теб? на голову ее выложу. Да ты вотъ что: и закуску къ черту, и валлеруа твое къ черту. Ты намъ дай кабинетикъ и тащи туда уху. В?рно, господа? В?дь вс? уже почти сыты.
-- Конечно,-- сказалъ я.-- Напрасно ты эти котлеты и горячую закуску заказывалъ.
-- Да, милый мой, чортъ съ нимъ! Об?дн?емъ отъ этого, что-ли? Живешь-то в?дь одинъ разъ. Ну, дай, я тебя поц?лую!
Поц?ловались,
III.
Въ кабинет? Тугоуздовъ предложилъ:
-- Снимай, ребятки, сюртуки. Опростимся! Садись на полъ, на ковр? будемъ уху ?сть. Какъ рыбаки! В?рно?
?ли уху на дорогомъ кабинетномъ ковр?. Совс?мъ какъ рыбаки.
-- Постой,-- забезпокоился Тугоуздовъ.-- Ты какое вино-то открылъ?
-- Какъ-же-съ! Клико энгляндъ.
-- И дуракъ. Кто же съ ухой клико пьетъ? Дай посуше. Постой! A это оставь -- сами не выпьемъ, фараоны выпьютъ.
-- Какіе фараоны?-- полюбопытствовалъ я.
-- Какіе? A вотъ какіе. Эй, Никифоръ! Зови сюда кочующее племя. Пусть споютъ! Эхъ-ма!-- вдохновенно крикнулъ онъ.-- Живешь-то...
-- ... В?дь одинъ разъ,-- докончилъ я.
-- В?рно! Откуда ты догадался?
Пришли цыгане. Сразу стало шумно, дымно и неуютно; всюду взоръ наталкивался на незнакомыя, алчныя лица, на открытые рты и ревущія глотки.
-- Гопъ, гопъ!-- кричалъ Тугоуздовъ, дирижируя хоромъ и приплясывая.-- Сыпь, накаливай (или -- "наяривай" -- точно я не разслышалъ)! Барыни, налегайте на фрукту, пейте желтенькое! Эхъ-эхъ, тра-ла-ла!
Лицо его сіяло весельемъ.
-- Вотъ оно,-- подумалъ я,-- московскій тысячникъ кутитъ! Что за забубенная головушка! Сколько въ этомъ своеобразной, дикой красоты. Знаютъ-ли еще гд? нибудь въ Россіи секретъ такого разудалаго, беззав?тнаго веселья? !
-- Довольно! -- кричалъ Тугоуздовъ. -- Вотъ, нате вамъ! Очищайте арену! ?демъ ребята!
-- Домой?-- спросилъ я.
-- Что-о-о? Съ ума ты сошелъ! Кто-жъ теперь домой ?детъ? Въ "Стр?льну!" Подъ тропики! Кофе съ абрикотинской мазью выпьемъ. Егоръ! Скажи, чтобы Семенъ подавалъ. Да позови Евграфа -- пусть онъ звякнетъ Ивану Порфенычу, чтобъ Алекс?й намъ кофію сварганилъ. Эхъ-ма! Высыпай, ребятки.
Въ "Стр?льн?" пили кофе. Опять п?ли цыган?, потому что Тугоуздовъ хот?лъ сравнить: "чья кишка толще?"
Оказалось, что "ярцамъ не выстоять".
Въ пятомъ часу утра стали собираться уходить.
-- Ну, я домой,-- робко сказалъ я.
-- Ни-ни! Мы еще дернемъ въ "Золотой якорь"-- гуляй, душа! Ни за что не пущу. Мы еще должны по бокалу разгоннаго выпить.
-- Да почему должны? Гд? такой законъ, что должны?
-- Н?тъ, н?тъ, ты ужъ и не говори. По?демъ! Григорій! Скажи Савелію, чтобъ онъ Семена кликнулъ. Да позови Ивана Маркелыча. Теб? чего? Цв?ты?! A ну тебя... Впрочемъ -- ладно! Братцы, бери этотъ злакъ! Всадимъ въ петлицы съ двухъ сторонъ -- то-то въ "Якор?" см?яться будутъ! Хе-хе, почудимъ! Получайте, барышня! Адьюсъ. Егоррррръ!
Въ "Якорь" насъ не пустили. Мы долго стояли на мороз?, переминаясь съ ноги на ногу, и униженно просили, приводя разные резоны -- "Якорь" былъ непреклоненъ.
-- Нельзя,
